Компания “АгриВолга” – одна из первых, кто своим примером создает технологические стандарты для развития в стране органического сельского хозяйства. Этот быстро развивающийся рыночный сегмент в перспективе обеспечит аграриям большую рентабельность, чем в индустриальном производстве.
«Обычное магазинное молоко имеет привкус карамельки или металла, что неестественно. Это происходит из-за пастеризации. Как правило, на заводах молоко нагревают до 86 градусов. При этом критическая температура – 74-75 градусов. Как только переваливаешь за нее, молоко становится другим продуктом – изменяется форма белков, разрушается лактоза. Мы же за счет чистоты своего сырья добились того, что можем пастеризовать его при температуре 72 градуса. Это позволяет нам сохранять вкус парного молока», – рассказывает руководитель группы компаний “Агранта” Сергей Бачин.
Вообще-то, Сергей Бачин больше известен на рынке как строитель. Будучи президентом девелоперской компании “ПрофЭстейт”, входящей в холдинг “Интеррос”, он курировал реализацию целого ряда проектов – от строительства в Сочи горнолыжного комплекса “Роза Хутор” до коттеджного поселка Павлово в Московской области. Сегодня компания ведет проекты комплексного развития территорий в Тверской и Ярославской областях – “Завидово” и “Ярославское взморье”.
Бизнес по производству органики (органической еды) начался для Сергея Бачина, можно сказать, случайно. Когда он приступил к реализации своего масштабного проекта создания курортной зоны в Ярославской области (комплексное развитие территории с коттеджной и гостиничной застройкой, зоной отдыха и т. д.), то увидел, что в округе нет достойных производителей продовольствия, у которых можно было бы закупать продукты, и нет нормального общепита. Так у строительной компании возник непрофильный актив в виде мясо-молочной фермы. “Просто стройками заниматься неинтересно, – рассказывает Сергей Бачин. – Мы стремимся создать определенное качество жизни. Это значит, что в наших домах удобно жить, понятно, в какую школу ходят дети, и проч. Но, создавая проекты для нового уровня жизни, мы столкнулись с тем, что есть-то нечего”.
Первая продукция направлялась в собственный ресторан компании, где пришлась гостям по вкусу, и производство постепенно стало расти. Вскоре появились новые фермы, а излишки продукции приходилось отвозить на ближайшие мясокомбинаты и молокозаводы. Так в рамках многопрофильного холдинга “Агранта” появилась компания “АгриВолга”, в рамках которой было решено заняться производством органической продукции полного цикла – “от поля до прилавка”. Все предпосылки к этому были. Во-первых, у компании имелись земли, непригодные для строительства. Во-вторых, земли эти были заброшенными, а потому экологически чистыми, рядом с хозяйствами не было промпредприятий. В-третьих, удачное расположение: Ярославская область граничит со столичным регионом, основным рынком сбыта.
Сейчас “АгриВолга” является основным поставщиком органических продуктов в Ярославской области и уже известна в столичном регионе: продукцию компании можно купить в премиальных торговых сетях – “Глобус Гурме”, “Азбука вкуса”, “Бахетле”, “Алые паруса” и др.
Сегодняшние амбиции компании “АгриВолга” – ввести в России новый органический стандарт молочных и мясных продуктов на примере своей компании. “Мы – первопроходцы в органике, и на нас уже сейчас многие равняются, – говорит Сергей Бачин. – По сравнению с крупными индустриальными сельскохозяйственными предприятиями наше – капля в море. Но сегмент органического питания в нашей стране только начинает развиваться. На фоне мелких производителей мы уже являемся лидерами и будем стремиться удерживать свои позиции”.
В общемировом производстве органической продукции Россия занимает долю 0,2%. “У нас нет традиции органического производства. Оно хорошо развито на западном рынке, например в Европе и Северной Америке. В США рынок органики оценивают в $30 млрд., а совокупный мировой рынок – до $80 млрд. в год. Для сравнения: это больше, чем мировой экспорт вооружений, который в прошлом году был на уровне $65 млрд.”, – объясняет Сергей Бачин.
В ближайшее десятилетие, уверен Бачин, мировой рынок органической еды сможет увеличиться до $250 млрд. В РФ этот сегмент тоже может занять существенную долю, пусть не 10%, а 2-3%. В первую очередь его росту в России будет способствовать новый федеральный закон по органическому сельскому хозяйству, который планируется принять в 2014 г. Ожидается, что документ определит статус рынка органического питания, порядок сертификации производителей и проч. В прошлом году уже два региона – Ульяновская область и Краснодарский край – приняли для себя соответствующие законодательные инициативы на местном уровне.
– А сегодня что вам мешает заниматься органикой?
– Среди россиян еще не созрело понимание специфики органических продуктов питания – почему они столько стоят. Другая проблема для нас – наличие контрафакта. Год назад компания впервые поставила свое органическое молоко на магазинную полку. Вскоре рядом с ним появилась продукция вдвое дешевле с наименованием “органическое молоко”, которая ничего общего с органикой не имеет.
– И что вы сделали с такими соседями?
– Ничего. Молоко, которое убивает весь рынок органики и компрометирует всех производителей, до сих пор стоит на полке и продается. К сожалению, в отсутствие законодательных требований у таких производителей контрафакта развязаны руки и они могут делать все что угодно. Поэтому мы как компания сейчас выстраиваем потребительскую лояльность не столько к термину “органический”, поскольку он не защищен законодательно, сколько к нашему брэнду. Сейчас у нас две торговые марки: премиальная “Углече Поле” и “Из Углича”.
Кроме того, мы консолидируемся с другими игроками – например, в прошлом году создали Национальный органический союз (НОС). Появляются и другие общественные организации, которые поддерживают друг друга и стараются вывести нечестных конкурентов на чистую воду. Мы все стремимся к одной цели: хотим выделить органические продукты питания в отдельную категорию и показать потребителям, чем наша продукция отличается от остальной.
– Я тоже не понимаю, чем органические продукты питания отличаются, к примеру, от экологически чистых.
– Органика – это философское отношение к жизни, к окружающей среде. Это целая система правил и контроля за производством, которая четко описывает, что можно делать, а чего нельзя. Например, в органике запрещено использовать гормональные препараты, антибиотики, синтетические удобрения, химию. Животных следует не просто кормить чистой пищей, им надо предоставить возможность жить естественной жизнью, к которой они привыкли в природе. Животные должны получать солнце, социализироваться. Они должны жить по-настоящему – органично! В растениеводстве нельзя пользоваться химическими удобрениями, нужно, чтобы земля была здоровая, необходимо пользоваться специальными технологиями культивации и т. д.
Теперь возьмем экологически чистое производство – там нет никакого свода правил. Скажем так: любая продукция, произведенная на территории России и поступившая в продажу, является экологически чистой. Так термин определен на законодательном уровне. Не нужно получать никакой сертификации, чтобы написать на продукте, что он “эко”. К примеру, если вы взяли стандартную корову, вкололи ей антибиотики и дали гормональные препараты, то ее молоко и мясо все равно будут считаться экологически чистыми. Если продукция не экологически чистая, то по российскому законодательству она не имеет права продаваться в магазинах – никакая.
– А если на продукте стоит значок “био”, что это значит?
– У нас в России ничего не значит. Если посмотреть на мировую практику, то “био” и “органик” – синонимы; при переводе с английского на немецкий “органик” – это “био, биодинамика”. Допустим, в США и Великобритании в основном используют термин “органик”, а в Германии и Франции – “био”. Если мы говорим о российской традиции, то она формируется вокруг термина “органик”. Дело в том, что термин “био” уже настолько засорен и стал использоваться разными мегапроизводителями, что превратился в маркетинговую добавку, которой перестали верить.
– В 2014 г. планируется принять федеральный закон об органическом сельском хозяйстве. Вы считаете, что он изменит отношение потребителей к органическим продуктам?
– Да, если не принять закон и не разработать госстандарт РФ, то по мере развития рынка россияне будут верить только более распространенным импортным значкам качества и, как результат, покупать продукцию зарубежных производителей. А с новым законом нас ждет большой рывок – в ближайшие 10 лет мы сможем пройти путь, по которому в Северной Америке шли предыдущие 80 лет.
Офис компании “АгриВолга” расположен в старинном городе Угличе Ярославской области, который славится культурными памятниками. Но хозяйства расположены друг от друга на расстоянии 5, а то и 15 км.
На птичьем подворье показывают, как выглядят нормальные месячные цыплята, которые живут не в тесных инкубаторах, а в естественных условиях. Они примерно в три раза меньше, чем те бройлеры, которые продаются в магазинах.
“Бройлеры огромные из-за гормонов роста, – объясняет Сергей Бачин. – Многие люди сегодня борются с лишним весом, но почему-то немногие понимают, что большинство индустриальных предприятий в рацион своих кур, свиней и коров добавляют гормоны роста. А как можно похудеть с такими продуктами, если животные по три раза в сутки принимали стимуляторы для наращивания мышечной и жировой ткани? Крупным холдингам невыгодно, чтобы эта информация становилась достоянием гласности. Они говорят, что индустриальный способ производства безвреден. Если вы хотите заниматься самообманом – пожалуйста, а я не хочу”.
Следующее хозяйство – животноводческая ферма. Здесь компания “АгриВолга” перенимает опыт Канады. Климат этой страны схож с российским, поэтому несколько лет назад сюда из Канады привезли более 300 голов крупного рогатого скота мясной абердин-ангусской породы. “С нами сейчас работает канадский фермер, делится опытом племенной работы, – рассказывает Сергей Бачин. – Если говорить о молочной ферме, то у нас оборудование известной шведской фирмы. А если брать наши заводы по мясной и молочной переработке, то это австрийский проект – в контракт входят не только их постройка, но и налаживание, обучение наших сотрудников всем технологиям”.
Особенность хозяйств компании “АгриВолга” – свобода для животных. В молочном хозяйстве живут 232 фуражные коровы. Работают здесь 12 человек, но обязательным на комплексе считается присутствие всего двух работников. Коровы здесь живут так, как им нравится: захотели поспать – поспали, поесть – поели, выйти на улицу – пожалуйста. Доиться тоже можно в любое время, хоть ночью. У каждой коровы есть ошейник с чипом, который собирает о ней всю информацию. Можно посмотреть, кто ее родители, сколько литров молока она дала утром, уточнить его жирность и проч.
В компании “АгриВолга” специализируются на выращивании коров двух молочных пород: местной черно-белой ярославской и рыженькой джерсейской, завезенной из Канады.
Ярославские коровы не являются суперпородой с точки зрения индустриального производства: ежегодно они дают от 4 до 6 т молока, это практически вдвое меньше, чем получают от черно-пестрой голштинизированной (самая распространенная порода молочных коров). Однако без местных пород в органике не обойтись. Небольшое количество молока с лихвой компенсируется другими преимуществами. Ярославские коровы крепкие, имеют иммунитет, что важно для органического производства, где медикаментозная поддержка запрещена. Они выдерживают 7-8 лактаций (голштины – 2-3 лактации). В их молоке содержится большое количество белка и жира, что хорошо для производства сыров. А для большей эффективности их скрещивают с джерсейской породой.
В очередном хозяйство разводят овец. Работа здесь ведется в двух направлениях: производство мяса и выращивание племенных животных. “У нас есть две породы овец, которые мы завезли из Канады, – дорсет и суффолк. На территории России их практически ни у кого нет. Но главная наша гордость – романовская овца, к нам за ней едут со всей страны, – рассказывает главный зоотехник компании “АгриВолга” Наталья Макарова. – Эта порода была выведена в Ярославской области, в “царском” городе Романове, теперь это Тутаев. Внешне она маленькая, хорошо приспособлена к местным условиям. Первоначально разводилась как шубная овца, но сейчас ее больше ценят за мясо”.
“Патриотами мы являемся, но у нас все-таки бизнес, а не хобби, – уточняет Сергей Бачин. – Для нас главная ценность романовской овцы в том, что с ней мы добиваемся равномерного производства баранины по году. У овец мясных пород есть особенность – они моноэстричны, то есть могут приносить потомство только раз в году, обычно в марте. Когда все ягнята рождаются в одно время, это очень неудобно, колоссальная сезонность. Но в мире есть порода овец, которая может приносить потомство круглый год, – это романовка, уникальная овца”.
Главная цель при выборе племенных пород в хозяйстве “АгриВолга” – вкусовые качества производимого мяса. “Мы выбираем такие породы, такой способ обработки, чтобы наше мясо было самым вкусным, – объясняет Сергей Бачин. – Если взять наших свиней, то у нас только беркширская порода, мы ее привезли из США. Это специальная ресторанная порода, вкусовые качества ее мяса выше, чем у других пород. И так по каждому направлению. А иначе зачем всем этим заниматься, если продукция самому не нравится?”
За 6 лет в компании “АгриВолга” вложено в развитие сельскохозяйственного проекта более 1 млрд. руб. собственных средств. В компанию входят 15 молочных и мясных хозяйств, расположенных на площади 44 тыс. га. Первые годы “АгриВолга” потратила на закупку племенных коров, овец и свиней, училась их выращивать, производить молоко и мясо в виде сырья. Затем появились новые направления – производство курятины, яиц. Полтора года назад в “АгриВолге” пустили первый цех по розливу молока, год назад – завод по переработке мяса, совсем недавно – завод по глубокой переработке молока. Вместе с тем начали осваивать новое для себя овощное направление. В ближайший год компания “АгриВолга” намерена завершить инвестиционную фазу и перейти в операционный процесс.
“Понимаете, нам очень нравится заниматься сельским хозяйством. Это очень увлекает! Но сейчас наш проект уже не похож на хобби, он его перерос. Вместе с тем это и не быстрый заработок. Горизонт планирования такого проекта – не менее 15 лет. Тогда органическое сельское хозяйство может стать даже более прибыльным, чем индустриальное. Посмотрите на скорость роста этих рынков: сейчас рынок индустриального сельского хозяйства ежегодно растет лишь на 2-3%, а органика – на 15-20% в год”, – рассуждает Сергей Бачин.
– Вы зарабатываете на высоких ценах на органические продукты питания?
– Да, прибыльность наших продуктов выше, чем тех, что изготовлены индустриальным способом. Стоимость органических продуктов в нашей стране может быть вдвое выше, потому что находится лишь на начальном этапе развития. Например, мы продаем 0,5 л молока за 65 руб., в Угличе – за 45 руб., 200-250-граммовые баночки сметаны и творога стоят в магазине около 100 руб. На Западе рынок более конкурентный, поэтому органическая еда стоит лишь на 20-30% дороже, чем стандартная.
Имея такой уровень цен, сразу становишься независимым от государственной поддержки, потому что в индустриальном хозяйстве, если получил субсидию, значит, прибыльный, а если не получил, то моментально вылетел.
Кроме того, органическое сельское хозяйство является более стабильным, чем индустриальное. Колебания цен на нашу продукцию намного меньше. Допустим, когда до вступления в ВТО национальные рынки были закрыты, то промышленное свиноводство имело прибыльность по 40%, а с открытым рынком оно первые полгода работало с нулевой маржей. Сейчас российские промпредприятия работают примерно с 10-15%-ной маржей. В органике же мы, к примеру, развиваем два направления – молочное и мясное, их рентабельность составляет до 40%.
– А в розничные сети с вашими органическими продуктами трудно попасть?
– У нас не такие большие объемы, чтобы нам было трудно. Мы со своим объемом продаж в $20 млн. – песчинка по сравнению с индустриальными производителями. Да мы и не хотим гнаться за количеством в ущерб качеству. Например, мы не планируем поставлять продукцию в гипермаркеты. Мы начинали продавать свои товары в Угличе с тонаров – это такие мини-магазины на колесах. Потом стали поставлять продукцию в рестораны. В Москве у нас есть три собственных магазина – “Углече Поле. Органик маркет”. Сейчас мы в основном реализуем продукцию через премиальные торговые сети. В сбыте ориентируемся на Московский регион – по уровню развития рынка он уже сейчас сопоставим с западными странами. Мы для себя решаем следующую задачу: наши хозяйства должны быть достаточно далеко от Москвы, чтобы не подвергаться загрязнению мегаполиса, но при этом достаточно близко, чтобы производить продукцию вечером, а утром ее можно было уже купить в магазине. Мы этого достигли: Углич находится в 220 км от Москвы, машина оттуда до магазинов идет 3-3,5 часа.
– Есть мнение, что органическая продукция не для всех, ее покупают три категории граждан: обеспеченные люди, те, кто озабочен своим здоровьем, и родители маленьких детей.
– Не совсем так. Мы видим спрос со стороны просвещенных людей. Среди наших покупателей много студентов. Те люди, которые задумались, что же они едят и пьют. Есть и другая причина спроса. Сейчас многие берут нашу продукцию не потому, что они приверженцы органического стиля, а потому, что наши молочные и мясные продукты оказались для них наиболее вкусными.
– Сегодня на рынке органического сельского хозяйства работают два типа предпринимателей: крупные руководители, как вы, для кого это дополнительный бизнес и своего рода отдушина, а также совсем мелкие сельхозпроизводители, кто занимается органикой больше от безысходности. Каких компаний все-таки больше?
– Органикой у нас вообще мало кто сейчас занимается, только энтузиасты. Но я считаю, что в нашей стране настоящим органическим производством могут заниматься только крупные хозяйства. Объясню почему. На Западе органический производитель может быть маленьким: если не хватает кормов, можно купить органическую кукурузу, дать ее своим органическим курицам, чтобы они снесли органические яйца. У нас таких рынков и такой кооперации нет, поэтому требуется самому создавать полный производственный цикл. Иначе, как только вы отправляетесь на завод покупать обычный комбикорм, ваша продукция перестает быть органической.
Следующий момент – где производить. Органическим сельским хозяйством можно заниматься не везде. Если вы работаете на южных землях, в Краснодарском или Ставропольском крае, то вам выгоднее быть индустриальным сельхозпроизводителем. Во-первых, очень высокая урожайность. Во-вторых, там огромное количество вредителей, и если их не залить химией, то они съедят весь урожай. Если же вы находитесь, как наше предприятие, в центральной части России или на любых северных территориях, где производительность ниже, но меньше вредителей, то органическую продукцию выпускать более естественно.
Когда я только начал работать в сельском хозяйстве, то столкнулся со следующей проблемой: с теми, кто всю жизнь проработал в этой отрасли, сотрудничать крайне сложно. С одной стороны, нам как компании повезло. У нас в Угличе работают квалифицированные кадры. С советских времен там остались НИИ маслоделия и сыроделия, фабрика и завод по производству сыров. Есть определенная история и люди, которые умеют варить сыр, делать кефир и проч.
Вместе с тем когда мы встречались с бывшими колхозниками, руководителями на местах, пытались заразить их своей идеей органического сельского хозяйства, то многие не видели разницы между нами и типичным индустриальным производством. Многие искренне не понимали, почему на наших фермах нельзя, чтобы из трактора масло капало на землю. Или почему мы не используем гормоны роста. Раньше какой-нибудь завфермой шел по коровнику и “на глазок” ставил уколы, “чтобы мастита не было”, – потому что его когда-то так научили. При этом он даже не задумывался, что некоторым животным совсем не обязательно делать такие прививки. Поменять менталитет очень сложно, люди не понимают, зачем это надо. (Эксперт/Пищепром и продукты питания Украины, СНГ, мира)