Выращивание ГМ-культур, как и использование их в пищевой промышленности, в Украине запрещено. В действительности табу существует только на бумаге: трансгенные растения во все больших масштабах не только выращиваются в стране, но и попадают в рацион украинцев. По неофициальным данным, из всего объема посевов сои генно-модифицированными является до 70%, кукурузы – 10-20%, подсолнечника – более 10%. “Более трети всей сои в Украине – генно-модифицировано”, – подтверждает руководитель аналитического департамента консалтингового агентства “ААА” Мария Колесник. Другими словами, под ГМ-культурами уже занято свыше 1 млн. га, или 3% всех сельхозугодий государства. В ежедневное меню ГМО попадают через еду и напитки, которые имеют в своем составе продукты переработки сои (молочные продукты, йогурты, сыры, колбасы, паштеты, мясные консервы, конфеты, сладости, маргарин, соевое мясо и т. д.) или трансгенные пищевые добавки, такие как аспартам (E951, или нутросвит), лецитин E322, E101, E150, E415 и др. Эксперты убеждены, что так же бесконтрольно продается ГМ-картофель, устойчивый к колорадскому жуку, свекла, помидоры, кукуруза, горох, дрожжи и некоторые другие овощи и фрукты, завезенные из Китая. “Никто из потребителей в Украине не может быть уверен в том, что не потребляет в пищу ГМ-организмы, поскольку системы контроля фактически нет, а поток трансгенов идет в страну и в виде готовой продукции, и в виде семян с середины 1990-х годов. Пройдет еще несколько лет – и найти натуральную еду будет практически невозможно”, – говорит глава Всеукраинской экологической лиги Татьяна Тимочко. “Более того, до сих пор в стране нет единого реестра ГМ-организмов, не существует утвержденных методик детекции ГМО, что является принципиальным вопросом”, – уточняет эксперт по биобезопасности, доцент кафедры экобиотехнологии НТУУ “КПИ” Алексей Сытник.
Еще в 2003 г. Украина присоединилась к Картахенскому протоколу, который признает потенциальные риски бесконтрольного распространения ГМО, регламентирует международные нормы поведения с генетически модифицированными организмами и ограничивает их распространение. Согласно данному документу, разрешение на ввоз в Украину ГМО с целью выращивания предоставляет Минприроды. Но, по словам начальника отдела развития экосети и биобезопасности Минприроды Сергея Губаря, в 2003-2012 гг. не было ни одного официального обращения о возможности выращивания ГМО. “Все ГМ-культуры выращиваются нелегально, и если такой факт будет подтвержден, то все должно быть изъято, а выращенная продукция уничтожена”, – констатирует Сергей Губарь. Продукты, в которых обнаружены ГМО, также должны быть конфискованы, а к их производителям применены соответствующие санкции. Впрочем, ни одного такого случая зафиксировано не было. В пресс-службе Госпотребстандарта Украины сообщили, что в комитет никто из потребителей с жалобами на наличие ГМО в продуктах не обращался.
Беда в том, что пройдет еще несколько лет – и возможности выбора у населения не будет. Повторится сценарий, который пережили большинство стран Южной Америки, в том числе Парагвай и Бразилия, – в середине 2000-х годов они вынуждены были легализовать выращивание ГМО, поскольку этим занимались практически все агрохолдинги. За 16 лет, с тех пор как в 1996 г. на рынок США была выведена первая коммерческая ГМ-соя, трансгенные культуры сумели бесконтрольно распространиться по всему миру. В 2011 г., по данным Международной службы по освоению агробиотехнологических приложений (ISAAA) и Гринпис, площадь генетически модифицированных сельскохозяйственных культур составила 160 млн. га в 29 странах. Среди крупнейших производителей – США, Канада, Аргентина, Бразилия и Китай, на которые приходится 80% всех мировых посадок ГМО. Остальные страны к ГМО относятся настороженно или вовсе запретили. К примеру, Картахенский протокол подписали 162 государства. В Евросоюзе ГМ-культуры практически не выращиваются. Зоны, свободные от ГМО, – Австрия, Греция, Швейцария, Польша, Франция. Статистику портит только Испания, в которой на 100 тыс. га выращивается измененная кукуруза. Таким образом, в ЕС под выращивание ГМО занято примерно 0,06% сельхозугодий.
Чтобы получить генетически модифицированный организм, необходимо в ДНК обычного организма встроить новый ген, отвечающий за определенное качество, например, стойкость к определенному гербициду. Сделать это можно как с помощью методов традиционной селекции, для чего потребуется не менее 10 лет, так и с помощью тех методов, которые сегодня называются трансгенными. “В последнем случае новый ген внедряется в ДНК в лаборатории и на решение той же задачи уходит два-три года”, – рассказывает кандидат биологических наук, старший научный сотрудник Института растениеводства им. В. Я. Юрьева (Харьков) Виталий Попов. Несмотря на потенциальное богатство возможностей по внедрению новых генов, массовое развитие получили два направления. 70% всех ГМО изменены таким образом, чтобы быть устойчивыми к определенному гербициду: добавляется ген, который заставляет клетки синтезировать “противоядие”. Идея проста. Поле с таким ГМ один раз опрыскивается гербицидом, после чего все сорняки гибнут, а культурное растение “колосится” на радость фермеру. Оставшиеся 30% ГМ-культур – растения, в которые ввели гены, сделавшие их устойчивыми к насекомым. Следовательно, фермер может сэкономить на инсектицидах. Устойчивостью к гербицидам и насекомым растения обязаны не самому факту модификации генома, а тому, что дополнительные гены заставляют клетки растения производить новые вещества. К примеру, белки, которые токсичны для насекомых, но, по заверениям производителей, абсолютно безвредны для людей.
Проблема в том, что существующие методы и технологии генной инженерии несовершенны. “Технологии изменения ДНК, применяемые для создания генетически смоделированных организмов, имеющихся сегодня на рынке, до такой степени неточны и непредсказуемы, что просто недостойны называться технологиями”, – убежден профессор Терье Тровик, научный советник правительства Норвегии и один из крупнейших в мире экспертов в области вирусологии и горизонтального перемещения генов. Так же считают тысячи известных ученых во всем мире. Еще в 2000 г. 828 ученых из 84 государств мира подписали открытое письмо правительствам всех стран об опасности генно-модифицированных организмов. Сейчас таких подписей уже более двух тысяч. Вот что об этом говорит директор Института физиологии растений им. К. А. Тимирязева РАН профессор Владимир Кузнецов: “Чужеродный фрагмент ДНК (ген) встраивается в геном абсолютно вслепую. Генный инженер не знает, куда этот фрагмент встроится и какими изменениями в работе генома эта трансформация будет сопровождаться. Если чужеродный ген, который также представляет собой информационную программу, встанет в одно место цепочки ДНК, то получится положительный эффект, в другое – отрицательный, в третье – вообще никакого эффекта не будет. Именно по этой причине ни один из производителей ГМО не может предсказать заранее все свойства рукотворного сорта”.
Из десятков тысяч подвергнутых модификации семян считанные единицы приобретают нужные свойства, при этом сохранив, на первый взгляд, необходимые. Остальные погибают, вырастают мутантами или бесплодны. Более того, хотя ученые и заявляют, что расшифровали геном, но не могут дать ответ, какие функции несут более 90% генов в молекуле ДНК. Фактически, расшифровано назначение 1,5-2% генов в геноме. Зачем все остальные – не знает никто. Неудивительно, что созданные в лабораториях ГМ-культуры, там же спешно протестированные на мышах и выброшенные на рынок, затем приносят неприятные сюрпризы. Картофель, к которому равнодушен колорадский жук, быстро сгнивает. Урожай хлопка, которому стали не страшны черви-паразиты, погибает от безобидных микроорганизмов. Метод агробактериальной трансформации не так безопасен, как пытаются убедить его сторонники. “После выполнения своей функции по переноске нужного гена, плазмиды (кольцевые ДНК агробактерий) разрушаются не всегда”, – указывает доктор биологических наук, международный независимый научный эксперт по биологической безопасности Ирина Ермакова. Затем плазмиды могут копироваться и встраиваться как в хромосомные, так и в митохондриальные ДНК и таким образом сохраняться в клетках. Попадая в желудок человека, они не разрушаются за счет своей очень устойчивой кольцевой формы, а проникают в бактерии кишечника, в кровь (белые кровяные тельца) и распространяются по всему организму. Они могут попасть в любой орган и встроить ненужные гены в клетки этого органа. Подчеркнем, ни один биотехнолог или генетик не высказывается против генной инженерии. Ученые протестуют против массового внедрения ГМО в промышленности, указывая на несовершенство и потенциальную опасность тех методов, которые сегодня используются.
Сторонники распространения ГМО вот уже несколько десятилетий утверждают, что трансгенные технологии помогут справиться с нарастающей проблемой голода. Дескать, только передовые технологии смогут увеличить урожаи. Но это не так. За 16 лет трансгенные культуры так и не принесли никаких выгод: они не увеличили прибыли фермеров в большинстве стран мира, не улучшили потребительские качества продуктов и не спасли никого от голода. Применение ГМ-культур лишь увеличило объем применения гербицидов и пестицидов, а не сократило их использование, как обещали биотехнологические корпорации. Опрошенные эксперты аграрного рынка сходятся на том, что однозначно утверждать экономическую выгоду от выращивания ГМО нельзя. Да, на первом этапе возможно снижение как себестоимости производства, так и рисков. “Поле можно обработать гербицидом один раз, а не два. Или можно сэкономить на средствах защиты от насекомых. Есть гарантия, что урожай не съедят”, – подтверждает Мария Колесник. Но в дальнейшем фермер попадает в зависимость от компании – поставщика ГМ-семян и гербицида, которая не стесняется повышать цены. (Контракты/Пищепром и продукты питания Украины, СНГ, мира)
