“Прямая линия” президента позади, выборы назначенных губернаторов без альтернатив мало кого интересуют, до президентских же выборов еще далеко, инфляция рекордно низкая… Казалось бы – тишь да благодать. Но одна ложка дёгтя в этой всеобщей транслируемой нам с экранов и страниц СМИ бочке мёда все же нашлась. Цены на самые важные продукты идут вверх семимильными шагами, делая жизнь многих людей всё тяжелее и тяжелее.
Есть такое понятие, как минимальный продуктовый набор, который включает в себя список основных продуктов, необходимых человеку, и объёмы их потребления. Большего всего в этом наборе картофеля, овощей и хлеба. Не забыли там и мясо, но доля его достаточно мала: если взрослому мужчине в год полагается съедать 242 кг различных овощей и корнеплодов, включая картофель, 177 кг хлебных и макаронных изделий, 217 кг молочных продуктов, то различного мяса всего лишь 35 кг. То есть набор действительно минимальный, без всяких излишеств. Именно так и живут многие семьи, и цена этого набора для них куда важнее некого усреднённого показателя инфляции, которым так гордится правительство. Но если за первые пять месяцев 2017 года инфляция набрала 1,68%, то минимальный продуктовый набор подорожал на 9,4% – до 4036 рублей, это более половины прожиточного минимума! Если же ориентироваться не на Росстат, а на реальные цены в магазинах, то всё еще печальнее. Так, в некоторых популярных магазинах торговых сетей продуктовая корзина за последние полгода выросла на 15,6%.
Многих ли волнует та самая инфляция, за которую борется правительство, готовое пойти на любые жертвы, чтобы в конце года увидеть показатель в 4%? Да почти никого. Цены на продукты и услуги ЖКХ – вот главные заботы людей. Слишком много у нас люди тратят на простейшую еду: если в Европе 15% заработка уходит на продукты, то это уже считается много (в Германии на еду тратят 12% доходов, в Великобритании 11%, в Люксембурге и вовсе 8,6%), то в России на пропитание уходит 32% доходов. И это усреднённый показатель. Для официально бедных, которых у нас почти 20 млн. человек, почти все расходы приходятся на еду. Тратили бы и всё, если бы за свет, газ и отопление можно было бы не платить. Всё это приводит к тому, что люди стали меньше покупать того же мяса, и переходят на некачественные продукты из дешёвых заменителей вроде пальмового масла вместо молока и сои вместо мяса.
Так что после очередных заявлений о завершении кризиса мы видим, что реальные доходы не перестают падать (растущие показатели номинальной начисленной зарплаты могут порадовать разве что чиновников, отчитывающихся о своих успехах – люди этой прибавки не ощущают в своих кошельках), а самые важные расходы растут, опережая инфляцию в 5,5 раза. Почему так вышло?
По некоторым видам сельхозпродукции у нас, действительно, дела обстоят неплохо: по свинине, мясу птицы мы почти полностью себя обеспечиваем, Россия – крупнейший в мире экспортёр зерна. Но, например, теми же овощами мы никак не можем себя обеспечить. Даже картофелем. Именно овощи и стали основной причиной резкого подорожания минимальной продуктовой корзины. Пускай мясо с начала года подешевело на 0,6% (его и едят немного), зато морковь подорожала в 1,7 раза, лук в 1,9 раза, картофель в 2,16 раза, капуста и вовсе стала рекордсменом, подорожав более, чем в 2,5 раза.
Такими темпами можно дойти и до антипоказателей, скажем, соседнего Казахстана, где картофель за недолгое время подорожал аж в 10 раз. Что сделать, чтобы классический борщ не превратился в деликатес?
Коммунисты, например, предлагают ввести госрегулирование цен и ограничить торговые наценки, считая, что причина резких скачков цен – торговые сети, желающие нажиться на голодных людях. НОчем это может обернуться? На лекарства первой необходимости цены уже пытались ограничивать, в итоге препараты стали просто пропадать с прилавков аптек – расходы производителей растут, а госограничения не меняются, производство становится невыгодным. И ограничение наценки ничего не изменит. Множество бюрократических преград и высокие налоги привели к тому, что крупные торговые сети выдавливают с рынка малых независимых предпринимателей. А у сетей тесные контакты с поставщиками, производителями и эксклюзивные контракты. Договорятся о более высокой закупочной цене и больших ретробонусах – и всё. Цены будут по-прежнему идти вверх.
Основная проблема в том, что наши плодоовощные запасы очень неравномерно распределены в течение года. В начале осени, в период сбора урожая, рынок насыщается, производители и оптовики сбрасывают цены практически до себестоимости, а в конце сезона хранения овощей мы испытываем острый дефицит отечественной продукции, и вынуждены закупать её за рубежом. У нас просто нет достаточного количества современных овощехранилищ, которые могли бы весь год хранить продукты без порчи. Старые советские хранилища либо потихоньку разрушаются и становятся малопригодными, либо вовсе закрыты. Треть картофеля просто выбрасывается, а на его место приходит дорогой импортный.
Программы государственной поддержки строительства овоще- и картофелехранилищ существуют, но далеко не во всех нуждающихся регионах. К тому же есть определённые проблемы с доступностью этих программ: для того, чтобы войти в программу недостаточно изъявить желание построить хранилище, необходимо ещё тщательно проработать проект, провести экспертизу. Это всё время и деньги. Даже с учётом господдержки, срок окупаемости новых хранилищ приближается к 10 годам, а такими масштабами у нас мыслят в основном крупные компании. Плюс к тому регионы теперь сами решают, на что потратить выделенные субсидии. На местах-то, конечно, актуальные проблемы виднее, но у местных властей зачастую нет ни опыта, ни желания самостоятельно развиваться – все привыкли делать только то, на что выделят деньги из центра. И с такой неожиданной свободой и без толковых ключевых показателей, к которым нужно прийти, могут появляться серьёзные перекосы в финансировании различных проектов.
И вообще, правительство старается не замечать не особо крупных фермеров, делая упор на гигантов бизнеса. А ведь это именно у небольших хозяйств дела обстоят хуже всего, это именно для них кредиты и сложные проекты наиболее обременительны. Малые фермерские хозяйства – залог крепкого агропромышленного комплекса, они способны конкурировать друг с другом, им проще работать с малыми торговыми сетями или независимыми продавцами, которые не будут устраивать сговор ради повышения цен. А с собственными овощехранилищами смогут обеспечивать население доступными продуктами круглый год. Однако Минсельхоз делает ставку на развитие крупных оптово-распределительных центров возле городов-миллионников, позабыв про населённые пункты поменьше.
В общем, кабмину пора бы перестать гнаться за яркими показателями, стремясь повысить масштабы урожая, который некуда девать. Для обеспечения людей качественными продуктами по доступным ценам не обойтись без оказания локальной поддержки и стимулирования малых и средних производств. (РБК/ Пищепром Украины)
