Минеральная вода “Карачинская” уже давно стала одним из самых узнаваемых брэндов, связанных с Новосибирском, – наряду с Академгородком и справочниками 2ГИС. В начале девяностых предприятие, основанное еще в советские годы на базе одноименного источника минеральных вод, находилось в глубоком упадке. В 1996 г. было принято решение реанимировать завод. “Можно сказать, что тогда у производства началась новая жизнь, несмотря на устаревшие и непригодные технологии, а также слабый коллектив, предприятие постепенно удалось реконструировать, набрать новую команду”, – вспоминает директор и основной владелец ООО “Карачинский источник” Владимир Хританков. Сейчас на заводе работает более 500 человек – в основном жители Чановского района Новосибирской области.
Окончательно модернизировать завод удалось к 2004 г.: в эксплуатацию были введены новые производственные корпуса, а также пущено современное высокотехнологичное оборудование – ряд автоматических линий розлива и упаковки в ПЭТ и стекло. В 2012 г. компания начала производство артезианской питьевой воды “Ассоль”, а в 2013 г. освоила выпуск классических лимонадов и напитков на основе натурального сока. Несмотря на технические преобразования, минеральная вода, как и раньше, разливается непосредственно у источника: сегодня с конвейера выходит около 1 млн. бутылок разной емкости в сутки.
Лидером рынка вода “Карачинская” стала не сразу: еще в 2010 г. новосибирский брэнд по объемам потребления газированной воды уступал “БонАкве” (185,4 млн. л в год, принадлежит Coca Cola) и “Ессентукам” (191,2 млн. л). Но в 2011 г., когда продажи “БонАквы” снизились на 18%, новосибирской марке удалось вырваться в лидеры, доведя объем потребления до 192,2 млн. л в год. И с тех пор, по данным “Мосвнешинформа”, новосибирский производитель уверенно сохраняет первенство.
В 2006-2007 гг. “Карачинскому источнику” пришлось пережить непростой этап. Предприятие подверглось рейдерскому захвату и было едва не уничтожено. “В одном из районных центров суд выдал исполнительный лист на крупную сумму, которую компания якобы задолжала, – вспоминает В. Хританков. – Пока доказывали, что это липовое решение, прилетели рейдеры на вертолете и высадились на территорию предприятия, попытавшись его захватить”. Параллельно против руководства предприятия предпринимались многократные попытки возбудить уголовные дела по самым разным поводам. “В законодательстве еще сохраняется много прорех, используя которые можно довести до банкротства многие предприятия, – утверждает В. Хританков. – Однако по сравнению с 2004-2007 гг., когда механизм захвата использовался против нашей компании, методы стали более изощренными”. Тем не менее “Карачинский источник” удалось сохранить в руках местных владельцев.
В 2011 г. компания начала развивать новый вид бизнеса – санаторный. История курорта, где сочетаются лечебные свойства грязи, рапы и питьевой минеральной воды, начинается с 1880 г. Грязь озера Карачи относится к минеральным иловым сульфидным. Эти особенности обусловливают высокие лечебные свойства карачинской грязи и ставят ее в один ряд с лучшими лечебными грязями российских и зарубежных курортов. Санаторий “Озеро Карачи”, расположенный в Чановском районе Новосибирской области, в былые времена принимал ежегодно сотни тысяч отдыхающих. В тот момент, когда санаторий перешел под руководство “Карачинского источника”, он находился в плачевном состоянии: здания обветшали, и вся система требовала глубокой модернизации. В конце 2007 г. реанимировать санаторный комплекс, став его собственником, попыталась казахская строительная компания “СэтЖол”, выкупившая предприятие с помощью дочерней структуры ООО “СэтКонстракшн”, зарегистрированной в Новосибирске. Несмотря на то, что санаторный бизнес был для компании непрофильным, восстановление комплекса показалось холдингу привлекательным. Как стало понятно позже, просто показалось. В 2011 г. казахская компания после проведенной оценки стоимости санаторного комплекса продала его ООО “Карачинский источник”.
В 2012 г. началась реализация проекта масштабной реконструкции санатория. Координационный совет федеральной целевой программы “Развитие внутреннего и въездного туризма в РФ на 2011-2018 гг.” принял решение включить туристско-рекреационный кластер Новосибирской области в перечень своих проектов. С 2015 г. в рамках программы из федерального и регионального бюджета будут выделены средства на строительство транспортной и инженерной инфраструктуры, а также на обновление медицинского оборудования.
– Владимир Федорович, основным вашим направлением деятельности, несмотря на другие активы, продолжает оставаться производство безалкогольных напитков. Расскажите, как боретесь с кризисными явлениями и как отразилась на компании “Карачинский источник” экономическая ситуация?
– Во-первых, нам пришлось оптимизировать расходную часть. Во-вторых, планируем решить проблему замещения запасных частей для производственного оборудования с иностранных на российские, так как в связи с падением рубля затраты на его обслуживание значительно выросли. Сейчас все высокотехнологичное оборудование, использующееся для производства минеральной воды – импортное, и российских аналогов, к сожалению, пока что нет.
– Прогнозируете ли снижение объемов производства?
– Пока что нет, при этом считаю, что в 2015 г. существенного снижения объема производства не произойдет, по крайней мере, компания ставит такую задачу. Причем это касается всех производственных позиций – и минеральной воды, и лимонадов.
– Предприятия многих отраслей сейчас идут на вынужденную меру сокращения персонала или урезание заработной платы. Как с этим обстоит дело в “Карачинском источнике”?
– К сожалению, эта тенденция сейчас наблюдается, но “Карачинский источник” пока что к этим мерам не прибегает. Надеемся, что этого удастся избежать.
– Если говорить о рентабельности бизнеса по производству безалкогольных напитков, она намного снизилась в сложившихся условиях?
– В последнее время рентабельность и так была невысокой в силу немыслимой налоговой нагрузки на промышленные предприятия. Но в текущем году из-за инфляционных процессов и сформировавшегося валютного курса издержки снова возрастут, соответственно, рентабельность снизится еще сильнее, примерно на 15-20%.
– Как складываются отношения с банками, учитывая кризисные явления?
– У компании есть заемные средства, но они относительно небольшие, кроме этого, мы намерены в ближайший месяц или два их вернуть, поскольку процент по отношению к тому периоду, когда мы оформляли кредит, значительно вырос и для нас он неприемлем. При такой высокой кредитной ставке, а сейчас для промпредприятий она составляет 17%, российский бизнес развиваться не сможет.
– Минеральная вода “Карачинская” по-прежнему является лидером производства, или другие напитки компании забрали первенство?
– Лидером по объему производства по-прежнему является “Карачинская” вода, она более популярна, потому что имеет большую историю. А в целом производственная мощность завода – около 1 млн. разного объема бутылок напитков в сутки.
– А производство лимонадов продолжаете развивать?
– Этому направлению компания сейчас уделяет особое внимание. Сейчас выпускаем 12 наименований различных цветных напитков, все они на основе карачинской воды с добавлением натуральных соков и сиропов. В том числе три вида шорли, шесть видов лимонадов, три вида компотов для детей. Кроме того, к пуску готовится еще одна большая линейка напитков, она уже продегустирована и готовится к выпуску, но подробности я пока не готов разглашать.
– С какими проблемами сталкиваетесь при выводе новой продукции на рынок?
– Большая проблема при создании новой линейки продукции заключается в том, чтобы пустить ее в продажу через торговые сети. Сегодня продуктовые сети монополизированы, и для того, чтобы встать на полку с новым напитком, нужны серьезные вложения, это существенный сдерживающий фактор.
– Где закупаете соки и сиропы для цветных напитков?
– Их нам поставляет немецкая фирма Wild.
– В связи со сложными отношениями Европы и России не возникло ли трудностей во взаимодействии с этой компанией, не возникло ли необходимости менять поставщика?
– Нет, существенных сложностей не возникло. Напротив, компания пошла нам навстречу и временно несколько снизила стоимость продукции для того, чтобы смягчить переходный кризисный период.
– А повлияет ли это на стоимость конечной продукции?
– Да, некоторым образом повлияет, но повышение цены будет малосущественным.
– А почему в России не закупаете это сырье?
– Мы вынуждены сотрудничать с зарубежными поставщиками, потому что в России нет достойных производителей такого сырья. При этом я думаю, что данное сотрудничество носит временный характер и в средней перспективе у нас появятся свои производители этих ингредиентов, которые будут не хуже западных.
– Многие производители пищевой продукции отмечают, что повышение цены продукции связано еще и с удорожанием упаковки. У вас в компании как с этим дело обстоит?
– Да, это имеет место быть. К примеру, у нас высокотехнологичное производительное оборудование, а российские предприятия не производят такого качества пленки, чтобы мы могли ее наклеить на бутылку на нашем оборудовании. Поэтому пленку приходится покупать в Италии, и рисунок на пленку вынуждены наносить там же.
– А как же пресловутое импортозамещение? Мы замахиваемся на то, чтобы пустить этот процесс для многих высокотехнологичных изделий, а таких, казалось бы, простых производств у нас, оказывается, тоже нет. Здесь есть какая-то тенденция к перелому ситуации?
– По крайней мере, что касается производства пленки хорошего качества, потенциальные производители уже прорисовываются. Когда это произойдет – переключимся на российского производителя.
– Может быть, хотя бы сама бутылка российского производства?
– В этом производстве ситуация тоже сложная. Прежде чем изготовить бутылку, нужно купить специальный полиэтиленовый колпачок – преформу, из которого на технологической линии и получается бутылка. Но чтобы изготовить преформу, нужна специальная полиэтиленовая крошка. До сих эта крошка закупалась за рубежом, в основном – в Южной Корее, которая в свою очередь закупала сырье для нее на Сахалине, потом у себя делала крошку, а потом опять российским производителям бутылок и продавала. Это дикость, конечно. Сейчас появились российские производители крошки, хотя технологический процесс еще до конца не отлажен. Одно из этих предприятий находится под Москвой, а другое – в Татарстане. Мы будем сотрудничать с новосибирской компанией, которая будет закупать крошку, скорее всего, в Татарстане и делать преформы непосредственно в нашем регионе.
– Экспансия уже завершена, или все еще продолжаете осваивать новые территории?
– Компания продолжает расширять присутствие. Сейчас, естественно, лучше всего компания представлена в регионах Сибири. В Новосибирске занимаем примерно 80% рынка. На Урале и в центральной части России присутствуем недостаточно. В этом году были усилены коммерческие службы компании, и перед ними поставлена задача: воспользовавшись кризисными явлениями, увеличить там занимаемую долю рынка.
– А как кризис вам поможет?
– Многие мелкие производители не переживут кризис, поэтому нужно успеть занять их совокупную долю рынка.
– С зарубежными странами сотрудничаете?
– За границей продаемся в Казахстане, налаживаем сотрудничество с Кыргызстаном, а также ведем переговоры с китайскими фирмами, надеемся, что они завершатся успешно.
– Если брать регионы Сибири, есть ли какая-то разница в объемах поставок? Где вашу воду пьют больше, а где меньше?
– По объему потребления Новосибирская область стоит на первом месте, на втором месте – Омская область, на третьем – Кемеровская и Томская области, Красноярский и Алтайский края. Остальные регионы Сибири примерно делят поровну объемы поставок.
– За какую долю рынка боретесь в регионах Сибири?
– Задача – занять во всех регионах Сибири до 50% рынка.
– У регионов есть предпочтения потребления в зависимости от наименования продукции, возможно, где-то большей популярностью пользуются лимонады, а не вода?
– В северных регионах (Якутия, север Красноярского края) соотношение продаваемых лимонадов к минеральной воде выше, чем, к примеру, в Новосибирской области. Вероятно, это связано с тем, что там цветных напитков высокого качества не так много, а в нашем регионе рынок уже насыщен.
– Кто ваши основные конкуренты?
– Если брать сибирские регионы, то там мы конкурируем, как правило, с местными напитками, которые гораздо раньше появились на той или иной территории и, так сказать, являются “родными”, как “Карачинский источник” в Новосибирской области. Например, в Красноярском крае основной конкурент – компания “Аян”, которая выпускает и воду, и пиво. В Хакасии также конкурируем с этой компанией. И так в каждом регионе есть свой местный производитель, в этом сложность региональной конкуренции. Но я считаю, что это хорошо, это стимулирует рынок поддерживать качество как самой продукции, так и ее товарного вида.
– В Промышленно-логистическом парке (ПЛП) компания “Аквалайф” планирует пустить производство завода безалкогольных напитков под маркой “Напитки из Черноголовки” мощностью до 10 млн. л в год? Завод станет прямым конкурентом “Карачинского источника” в Новосибирске?
– Об этом проекте мы слышали. Если завод, несмотря на экономические условия, все же появится, то будем конкурировать, и это, несомненно, наши прямые конкуренты. Однако объем производства заявлен небольшой.
– Новосибирская область взяла курс на реиндустриализацию, о котором Владимир Городецкий объявил еще прошлым летом. Учитывая изменившиеся условия, программа возрождения промышленности трансформировалась в некий антикризисный план. С чего, на ваш взгляд, нужно начинать изменения в реальном секторе экономики, чтобы максимально быстро выбраться из сложной экономической ситуации?
– Если говорить про экономику, то первое, что необходимо сделать, – заморозить цены на все виды энергоносителей. Второе – для того, чтобы развивать реальный сектор, необходимо обеспечить кредитование промпредприятий под 1,5-2%. Кроме того, так как высокотехнологичное оборудование в России практически не производят, то нужно дать возможность тем предприятиям, кто в этом нуждается, покупать валюту для оплаты покупки необходимого оборудования по старому курсу. Для этого, конечно, потребуются определенные усилия по контролю реализации этих мер. Благо, контролеров на всех уровнях у нас достаточно.
– А импортозамещение как, на ваш взгляд, можно ускорить?
– Чтобы ускорить этот процесс, необходимо уточнить список тех видов продукции, которые требуют замещения. И те предприятия, которые будут заниматься реализацией этой программы, на данный период освободить независимо от формы собственности от всех видов налогов, за исключением налогов во внебюджетные фонды.
– В программе реиндустриализации также делается акцент на реанимирование аграрного сектора, какие задачи нужно решить в этой отрасли в первую очередь?
– Это очень важный сектор экономики, в селе живет несколько десятков миллионов человек. Сегодня ситуация такова, что подавляющее большинство сел находятся в стадии деградации, население ничем не занято. Частное подворье практически сведено к нулю. Крупные животноводческие комплексы, конечно, строятся и обеспечивают определенный уровень производства сельхозпродукции, но при этом они не решают проблемы занятости населения. На мой взгляд, нужно вернуться к основам, которые заложил еще Столыпин более ста лет назад. А именно – в тех регионах, где деградация сельского хозяйства максимальная, нужно освободить физлица и компании, занимающиеся сельским хозяйством именно на этой территории, от всех видов налогов, кроме социальных. Также освободить на этих территориях от 50% налогов переработчиков этой продукции. Если пойти по такому пути, то это привлечет в районы свободный частный капитал и одновременно потребуется гораздо меньше государственных вливаний. Думаю, многие предприниматели, обладающие свободными денежными средствами, заинтересуются такой деятельностью. Ведь сейчас доходит до смешного: молочная продукция в Новосибирскую область везется из европейской части страны.
– Одной из важнейших проблем является отсутствие понятного для фермера рынка сбыта продукции. Какие действия в этом вопросе следует предпринимать, как вы считаете?
– На мой взгляд, необходимо возродить систему, которая похожа на систему заготовительных контор, существовавших в советский период. Действительно, житель из деревни зачастую не знает, куда продать выращенное мясо или молоко. А торгово-закупочные конторы, назовем их так, позволят фермеру всегда понимать, кто у него купит сырье, в каком примерно объеме, и быть уверенным в том, что его купят по той цене, которая обеспечит необходимую рентабельность производства. Через эту же систему можно стимулировать рост производства сельхозпродукции, если это потребуется. И через четыре года мы забудем, что такое аргентинское мясо или перемороженное мясо из Европы и т. д.
– У меня есть некоторые сомнения в том, что само сельское население готово к активной трудовой деятельности…
– Да, это проблема. Сегодня, к сожалению, интерес к напряженной трудовой деятельности у населения снижается. Во многом это связано, как мне кажется, с системой выплаты пособий безработным. Структуру фонда занятости населения нужно в корне реформировать. Пользуясь тем, что в законодательстве существует много неувязок, можно не работать, а становиться на учет и получать соответствующие выплаты. Сегодня уже сложился контингент из 5-6 млн. человек, которые не работают.
– Пособие по безработице ведь мизерное, неужели вы считаете, что на эти деньги можно прожить?
– Сегодня есть определенная часть людей, которым этого достаточно, они обходятся этими средствами. Кроме того, находясь на учете в этих фондах, они продолжают нелегально подрабатывать. Это развращает население. Если так дело пойдет, то скоро половина страны будет работать нелегально и получать пособие по безработице.
Это навскидку те первоочередные меры, которые позволили бы не просто выйти из кризиса, а стремительно выскочить из него, причем без особых потерь и при этом попутно создав необходимые условия для развития бизнеса. (Эксперт-Сибирь/Пищепром Украины и мира)