Ситуация вокруг одного из крупнейших в стране агрохолдингов “Мрия”, который последние полгода пытается уладить проблемы с кредиторами, еще больше драматизировалась. Интерпол объявил в розыск одного из совладельцев “Мрии” Николая Гуту, до августа 2014 г. занимавшего пост генерального директора компании. В карточке агрария на сайте Интерпола указано, что он разыскивается из-за подозрений в мошенничестве.
Подробности обвинения озвучил народный депутат Антон Геращенко на своей странице в Facebook. “Сегодня, наконец, гражданин Гута, мошенническим путем присвоивший деньги восьми иностранных инвестиционных фондов на более чем $100 млн., объявлен в международный розыск по линии Интерпола”, – написал Геращенко. По его словам, 15 января Печерский районный суд разрешил задержать Гуту с целью дальнейшего содержания под стражей, а через два дня МВД передал материалы с просьбой об оглашении в международный розыск в рабочий аппарат Интерпола.
Николай Гута – один из самых непубличных топ-менеджеров в Украине. За время своей работы он не дал ни одного интервью. В нынешних обстоятельствах он сделал исключение. Николай Гута общается с Forbes по скайпу, не уточнив место своего пребывания. Свое положение он не драматизирует. “Даже нынешний министр МВД еще относительно недавно находился за границей, поскольку в Украине его преследовали”, – напоминает он.
Гута уверен, что вернется в Украину в ближайшее время, и даже назначает встречу журналисту Forbes в родном Тернопольском регионе. Тем не менее признает: переговорам с банками поднявшаяся шумиха не на пользу, не способствует она и спокойствию партнеров и паевиков. Forbes публикует первое интервью с членом наблюдательного совета “Мрия Агрохолдинг” Николаем Гутой.
– Николай, как вы узнали, что вас объявил в розыск Интерпол? Вас официально уведомили об уголовном преследовании?
– Вплоть до конца 2014 г. я встречался с банками, на Рождественские праздники у меня был короткий отпуск. Когда возвращался домой, мой секретарь мне позвонила и сказала, что есть такой инцидент. Я связался с юристами, которые подтвердили официальный статус запроса Интерпола и начали разбираться в ситуации. Пока полной информации нам не предоставили.
– То есть вы узнали, что в розыске, из открытых источников?
– Да. Мой телефон не является тайной, я регулярно общаюсь с инвесторами. Но я ни разу не был в правоохранительных органах, мне не присылали повесток, я ни с кем не говорил. Узнал обо всем через газеты.
– Где вы сейчас находитесь?
– Я за пределами Украины. Решил не ехать в Киев, пока наши юристы не определят следующие шаги.
– Вы можете хотя бы уточнить, на каком вы континенте?
– Могу только сказать, что я гражданин Украины и планирую жить в родной стране.
– Что конкретно вменяется вам в вину?
– Когда начали анализировать публичные заявления, в том числе и украинских депутатов, то просто берет ужас от некорректности и непрофессионализма всех этих формулировок. Например, пишут, что с 31 марта я “в бегах”. Хотя я был и в Киеве, и в Хмельницком, и в Тернополе. Огромное количество людей, в том числе представители иностранных компаний, могут это подтвердить. Последняя моя публичная встреча с представителями украинских и иностранных банков, к слову, состоялась 16 декабря 2014 г. Или, к примеру, что я завладел финансовыми средствами на $1,3 млрд. Это же полная безграмотность и непонимание ситуации. $1,3 млрд. – это деньги, которые были вложены в активы группы в Украине. Это и элеваторы, которые заложены кредиторам, и заводы, и техника, и рабочий капитал, и права аренды на землю, и посевы. Люди, которые заявляют такое, просто не понимают, о чем говорят.
Дискутировать на Facebook я не собираюсь. Удивляет только то, что самые ярые поборники законности и реформаторы правопорядка меня без суда уже признали виновным. Как вы понимаете, такой “обвинительный приговор” даже на веб-страничке является руководством к действию и для правоохранительных органов, и для судов. Тот факт, что я не доехал до Украины, не означает, что я скрываюсь. Но я хочу увидеть материалы дела, понять суть претензий и определить дальнейшие шаги в юридической плоскости. По моему делу адвокаты и юристы активно работают, вплоть до обращения в европейские инстанции.
– Вам известно, кто обратился в правоохранительные органы, инициировав открытие дел против вас?
– Пока мы четко понимаем, что в этом деле есть политический подтекст и элементы политического рейдерства.
– Вы – не слишком удачная цель для политического преследования. Компания не входила в сферу интересов представителей прошлой власти, наоборот – против вас открывались дела, Налоговая проводила массированные проверки…
– Действительно, меня несколько лет “качала” прошлая власть, были открыты уголовные дела, мы получали угрозы, но мы выстояли и собирались жить по-новому. Сейчас мне не “шьют” никакой политической статьи. Когда я говорю о политическом рейдерстве, я имею в виду, что для давления на нас используются государственные органы, в том числе и чтобы отвлечь внимание общественности, демонстрируя видимость деятельности. Ведь ситуация с “Мрией” – не единственный для украинского агросектора случай компании, которая не может возвратить кредиты. Выбрали нас, скорее всего, чтобы “пропиариться” и сместить акценты… В то время как много других, намного более серьезных дел (как экономического, так и политического плана) остаются в тени.
– По нашим данным, незадолго до Нового года представители киевской милиции провели обыски в столичном офисе компании. Вы можете подтвердить эту информацию?
– Да, такой обыск был. Как раз в тот день, когда мы встречались с банками и предложили им передать управление группой, чтобы спасти бизнес и рабочие места (16 декабря 2014 г.). Опять же, такая психологическая атака – с одной стороны, я обсуждаю с инвесторами реструктуризацию, и в то же время происходит рейд. Конечно, это подрывает веру в любой конструктивный диалог.
– Были ли такие обыски в других офисах “Мрии”, помимо киевского?
– Да, они проводились везде и в один день, без видимой причины. В общем, пытались напугать нас.
– В чем, вы считаете, первопричина сложившейся ситуации?
– Мотивы происходящего чисто экономические. За 20 лет “Мрия” стала одной из самых успешных агрокомпаний в стране. Я знаю, что было много спекуляций относительно показателей нашей работы. Но на протяжении многих лет к нам приезжали представители инвесторов, банков, аналитики, которые детально изучали, как мы работаем, и они могут подтвердить, что мы были флагманом отрасли. Сегодня компания контролирует около 300000 га земли. По величине земельного банка, сконцентрированного в одном регионе, к тому же на границе с Евросоюзом, у “Мрии” нет аналогов в стране. Даже в сегодняшних тяжелых условиях эта компания стоит несколько миллиардов долларов. Есть очень много лиц, заинтересованных в этих активах. Отсюда попытки финансового и политического рейдерства. Это спекуляции, которые направлены на раскачивание ситуации, чтобы можно было действовать агрессивными рейдерскими методами.
– Как отреагировали инвесторы и партнеры “Мрии” на последние события?
– Конечно, они встревожены. Они понимают, что такая ситуация может принести индивидуальную выгоду отдельным структурам и лицам. Она дает шанс одной группе инвесторов на короткий путь решения вопросов – зачем договариваться, если можно забрать за бесплатно? Но это, конечно, усложнит удовлетворение обязательств другой группы кредиторов, и эта вторая группа приходит в ужас: что происходит? В августе 2014 г. компания попала в тяжелое положение из-за ряда объективных обстоятельств. Большой кредитный портфель, падение цен на сельхозпродукцию, девальвация – это нас подкосило, не мы первые, не мы последние. Ситуация рабочая, мы вышли к банкам и сказали: нам тяжело выполнять обязательства, давайте договариваться. И до последнего дня мы работали над тем, чтобы банки и другие инвесторы ничего не потеряли. Сегодня есть много конструктивных предложений и планов, как решить эти вопросы. Паевики также обеспокоены. Если на собственника компании, который живет рядом с ними, который отвечает за выполнение договоренностей, открывается уголовное дело, его объявляет в розыск Интерпол, то вряд ли они могут быть спокойны.
– Вы можете назвать, кто из кредиторов выиграет от такой дестабилизации?
– Нет, это будет некорректно. На самом деле у меня нет претензий ни к одному инвестору или банку, какие бы действия они ни предпринимали. Но я не могу понять, почему они действуют эмоционально, а не рационально, и вредят тем самым и самим себе, и компании.
– Кто сейчас фактически управляет “Мрией”?
– В августе 2014 г., когда возникла необходимость в реструктуризации, банки заявили, что им необходимо усилить контроль за компанией. Наша семья сразу приняла это условие, я сложил с себя полномочия генерального директора. Были привлечены новый финансовый директор и другие специалисты, каждому из которых я очень благодарен. Сейчас менеджмент выполняет все свои функции. К сожалению, из-за психологического давления и травли со стороны отдельных кредиторов компанию покинул финансовый директор.
– Владислав Луговский остается генеральным директором?
– Да.
– На сегодня есть хотя бы приблизительный план реструктуризации задолженности?
– Есть несколько вариантов выхода из ситуации. Мы видели в Украине несколько неудачных реструктуризаций, когда топ-менеджмент приходил не спасать ситуацию, а просто дерибанить. Распродать землю – а такие запросы уже поступают, порезать технику, а потом свалить все на “попередников” – такие вещи с “Мрией” не пройдут. Мы знаем себе цену и стервятничества не допустим. Эта ситуация затрагивает не одного человека – Николая Гуту – и даже не нашу семью. Это касается компании, работающей в семи областях, с 10000 сотрудников и более 200000 паевиков, а если с семьями – то это 0,5 млн. человек. Я не хочу, чтоб их землю перепродали, а бизнес “раздерибанили”. Решать вопрос надо хозяйственным способом, путем переговоров компании с банками, а не через ультиматумы, взятки и угрозы. Основная проблема в том, что политика и старая коррупционная система мешают это делать. (forbes.ua/Пищепром Украины и мира)